Владимир Высоцкий

    Отец Высоцкого, Семен Владимирович, был военнослужащим, связистом. Мать, Нина Максимовна Высоцкая ( до замужества Серегина) – рефернт-переводчик, пережила сына на 23 года.
1938, 25 января – родился в 9 часов 40 минут в роддоме на Третьей Мещанской улице, 61/2.1
1941 – 1943 годы – Владимир Высоцкий и Нина Максимовна в эвакуации, в деревне недалеко от города Бузулук Оренбургской области.
1946 – с этого года Высоцкий живет с отцом и мачехой, Евгенией Степановной Лихалатовой.
Более полная карта отображена на этих страницах: стр1, стр2, стр3, стр4

    …С БОЛЬШОЙ нежностью Высоцкий относился к своим родителям. Где бы он ни был, отовсюду писал им письма. Правда, не всегда отец и мачеха могли оценить то, что делал он в своих сценических работах, в песнях. Высоцкого обижало это непонимание. На один из спектаклей “Гамлета” он пригласил отца. Играл в тот день, как никогда, очень хотелось доказать отцу, что он серьезный человек, артист. Хотелось развеять представление о себе, как о блатном певце. Успех спектакля был ошеломляющий.
    Когда отшумели бурные овации, в гримерке Высоцкого появился Семен Владимирович и сказал с восторгом: “Ты знаешь, я видел в зале самого Кобзона!” И ни слова об игре сына. И эту обиду Высоцкий пережил. Он привык к обидам. А было их в его жизни немало. Первая жена Изольда Жукова, с которой Высоцкий познакомился еще в театральном училище, терпеть не могла песен своего мужа. Изольде казалось, что Высоцкий больше любит свои песни, чем жену. Уже много лет спустя она, услышав одну из песен Владимира, вдруг поняла, как жестоко заблуждалась и какой талантливый человек был с ней рядом. Но было уже поздно.
    Незадолго до смерти Высоцкого Любимов неожиданно предложил ввести в спектакль “Гамлет” на главную роль Валерия Золотухина. Юрию Петровичу надоело, что спектакли часто срывались из-за того, что Высоцкий был “не в форме”. Валерий Золотухин, один из ближайших друзей Высоцкого, согласился. Наверное, у него не было другого выхода! Любимову в театре подчинялись беспрекословно. Но Высоцкий не ожидал такого от друга. Ведь, когда его спрашивали, кто твой лучший друг, он неизменно называл Валерия Золотухина.

    …ТРУДНО с полной определенностью сказать, кому посвящена та или иная песня Высоцкого. Например, многие думают, что песня, где есть строки: «Куда мне до нее, она была в Париже», посвящена Марине Влади. На самом же деле эти строки адресованы известной актрисе Ларисе Лужиной. Высоцкий и Лужина познакомились на съемках фильма «Вертикаль». Владимир влюбился в свою известную партнершу с первого взгляда. В его воображении возник образ недостижимой женщины, которую знает весь мир, с которой общался сам Марсель Марсо. В фильме Высоцкий играет радиста, а Лужина врача. По сюжету героиня Ларисы Лужиной предпочитает герою Высоцкого другого. Так случилось и в жизни. Лужина не ответила на чувство Владимира Семеновича.
    В конце пятидесятых годов в советском кинопрокате шел фильм «Колдунья» по повести Александра Куприна «Олеся». В главной роли снялась французская актриса Марина Влади. Высоцкий не раз смотрел этот фильм, и с каждым просмотром все сильнее влюблялся в актрису. В актрис влюбляются многие. Но Владимир, влюбившись, был уверен, что рано или поздно будет с нею вместе. И чудо произошло. В конце шестидесятых годов они познакомились, а через два года поженились. Это была самая романтичная история любви в то время. Хотя совместной жизни в прямом смысле у супругов не было: Марина часто уезжала на съемки, Владимир много гастролировал. Но те редкие дни, месяцы, которые им удавалось провести вместе, они были по-настоящему счастливы. Конечно, Высоцкий не был ангелом. Он много пил. Но здесь необходимо сказать, что Высоцкий воспринимал свое пристрастие к алкоголю как болезнь и всю жизнь пытался с этой болезнью справиться.
    В самом конце жизни Высоцкого отношения между ним и Мариной Влади обострились. Виной тому стала восемнадцатилетняя Оксана Афанасьева. Говорят, сам Высоцкий называл ее своей последней любовью. Впервые он увидел ее в Театре на Таганке. Сразу же пригласил на свидание. Оксана долго раздумывала, идти ей или не идти. Но подруга сказала ей: «Ты что? Все бабы Советского Союза просто мечтают оказаться на твоем месте».
    Они встретились, а на следующий день Оксана рассталась со своим женихом, посчитав, что лучше побыть один день с Высоцким, чем всю жизнь с кем-то другим. Высоцкий хотел обвенчаться с Оксаной. Он наивно полагал, что в СССР их обвенчают без штампа в паспорте. Но это было не так просто. Наконец, нашелся батюшка, согласившийся обвенчать влюбленных. Высоцкий уже купил кольца, но обвенчаться они так и не успели.

    …А в Ленинграде я специально водил Володю в элитные дома и представлял как настоящее открытие. Чаще всего нас приглашали дамы, старше возрастом. Помню, два-три раза ездили с ними за город. У наших спутниц были шикарные машины — «Победы». Как-то приехали на залив, я купался, а Володя, стоя на камне, пел не своим голосом, изображая каких-то англо-американских певцов. Дамы слушали, у одной был перекинут через руку рушник, у другой — в руках поднос, а на нем — полный тонкач водки. («Тонкач» — это тонкостенный стакан на 250 грамм. — Прим, авт.) Но у нас это не считалось пьянством с большой буквы. Эта болезнь пришла к Володе позже. Он много лечился. Но никогда не дотягивал до положенного срока. Мне кто-то из Таганки рассказывал, как он в роли Керенского грохнулся прямо на зрителей.

Люся и Марина


    …— С ЛЮСЕЙ Абрамовой Володя познакомился на съемках. Она была очень красивая в те годы. Мы, друзья Володи, все были в нее влюблены: высокая, стройная, глазищи! Мы плохо знали его первую жену Изу, и Люда для всех нас стала как бы первой Володиной женой. Но семья не мешала ему продолжать вольную жизнь — ни тогда, ни в последующие годы. Как мне говорили некоторые женщины, Володя был очень темпераментным мужиком. Когда они с Люсей только начали жить вместе, он очень часто у знакомых ночевал. У нее он старался поддатым не появляться — с ней жили ее родственники. Пару раз нас там даже с лестницы спускали.
    Люся и стала причиной нашего с Володей расхождения. Но и все его однокурсники и друзья отдалились от него, когда появилась Марина Влади. Потому что все очень уважали Люду. Ведь, благодаря ей, он стал Высоцким. Если бы не она, неизвестно чем бы он кончил. 1962-й год был для него критическим. Его никуда не брали: ни в кино, ни в театр. В те времена он был «человеком-легендой» — единственным, чей рекорд не побит до сих пор: в течение полугода из одного и того же театра его выгнали дважды. А у него в том же году и сын родился, так что он брался за любую работу.


Кинобудни


    …— ОСЕНЬЮ 1962 года мы с Володей снимались в «Живых и мертвых» под Истрой. У него там была совсем маленькая роль. И однажды он разыграл со всеми такую шутку. Вытащил из моей пулемет ной ленты холостой патрон и запихал его в трехлинейку. И во время обеда мы вдруг слышим, как он скандалит с парнем из массовки по кличке Махмуд. И вдруг: хлоп! — настоящий винтовочный выстрел! Смотрим: Махмуд лежит, Володька бросил винтовку, руки, губы трясутся … Они договорились, что Махмуд встанет через три секунды, а он все лежит и лежит. А когда встал — скандал был дикий!
    Там же произошел и случай с нашей «самоволкой», о которой в книге «Высоцкий в кино» написали от моего имени, будто бы мы несли с собой морс… Насмешили людей! Мы отправились в город за водкой, а потом случайно заночевали у одной бабульки. У нее, как оказалось, муж и сын погибли на войне, в избе висели их фотографии в точно такой же форме, какая была на нас с Володей. Поэтому она нас и приютила, даже наши обмотки выстирала, в дорогу дала сивушки, огурчиков. Сели мы где-то в канавке и все это дело оприходовали. А потом случайно нарвались на съемочную группу, и помощник режиссера Лева Кочарян нам надавал хороших пинков — нас ведь не было два дня.


    …Через год я и Володя снимались в «Штрафном ударе» и дали, конечно, шороху на весь Казахстан! Когда ехали в Алма-Ату, у меня украли чемодан. Ехать трое суток, а у нас уже через полтора дня — ни копья. Что делать? Володя скомандовал: берем гитару и идем по вагонам — с песней «Я родственник Левы Толстого». Выучил я слова, взяли шапку, сняли свои красивые свитера, надели что похуже — одолжили у костюмерши. Я кепочку поглубже надвинул на глаза, чтобы не узнали. А Володю тогда просто не знал никто. Обошли с ним два вагона, на бутылку набрали. Кое-где нас еще и за стол приглашали сесть, по рюмашке выпить. Эти деньги, конечно, быстро кончились. И вдруг мы узнаем, что из Москвы приезжает замдиректора и везет деньги для киногруппы. Негласно дана команда «вот этим субчикам», то есть мне и Володе, выдать деньги в последнюю очередь. Накануне у нас с Володей был «званый ужин». Утром голова раскалывалась. Вдруг я вижу, что Володя в коридоре у этого замдиректора возмущенно требует денег. Я подошел, а этот начальник меня отпихнул: «Что вы из себя героя кино строите?!». «Ах ты …» — говорит Володя, выхватывает у меня из рук термос и как даст тому в лоб! Немая сцена. Только термос разбитыми стеклышками звенит. Замдиректора схватился за голову и бежать. Короче говоря, группа нас бросила, до места съемок нам одним пришлось добираться пешком.
    Режиссер фильма Вениамин Дорман все время говорил: «Эти двое меня в могилу сведут…» Когда ехали на съемки, Володя вдруг громко сказал: «Искусству нужен Веня Дорман — как … который был оторван». Сказал экспромтом, просто так. И, конечно, тут же донесли… Когда мы приехали в Москву, нам с ним тут же запретили сниматься на студии Горького. Запрет действовал до конца шестидесятых, если не дольше.
    В 1975 году туляки заказали мне фильм о своем заводе. И, зная, что я с Высоцким знаком, попросили меня уговорить его написать для фильма песни. Я пошел к нему в театр. Он вышел, обнялись. Володя был согласен написать, но сказал: «Игорь, с удовольствием бы, но, знаешь, я сейчас сплю 2-2,5 часа в сутки, не больше. Утром репетиция, потом запись на радио, потом на ТВ, потом концерт, потом то, потом се…» И он очень-очень плохо выглядел: морщины, худой. Я даже опешил: «Ты так совсем себя загоняешь».


    …Об этом мало знают, но за год до своей смерти, в День советской космонавтики Владимир Высоцкий тайно от советских властей приезжал в Торонто с концертами. Этому предшествовали долгие переговоры с актером, его жалобы на плохое здоровье, трудности с получением визы, ожидание неприятностей от вездесущих органов.

Один из организаторов выступления Высоцкого в Канаде Лев Шмидт рассказал мне, что Владимир Семенович перед публичным выступлением просил организовать встречу сначала “для своих”, но чтобы с хорошим столом, закусками – “все, как дома”.

– Первый концерт в русской баньке, где-то на окраине Торонто, был “подпольным”. Владимир много пел и рассказывал нам, иммигрантам, о России. Мы понимали друг друга с полуфразы – по жесту, по движению глаз. И как всегда, вокруг него – атмосфера доверия, раскованность, полная свобода. Единственное, о чем просил Высоцкий, – не делать никаких магнитофонных записей. А потом должен был быть заранее объявленный концерт в банкетном зале гостиницы “Инн он зе парк”, где он остановился. Буквально за несколько часов до этого я увидел другого Высоцкого -поседевшего, уставшего от жизни, короче, больного мужчину. Сидим, разговариваем, вдруг он схватился за сердце, посинели губы. Лекарств он, оказывается, с собой не носил. Пришлось заставить принять нитроглицерин…

Лев Шмидт вспоминает, что на публичном концерте присутствовало более 500 русскоязычных канадцев. Высоцкий много говорил о своих киноролях, о Театре на Таганке. На вопросы с политическим подтекстом не отвечал принципиально. Все время выбирал выражения. Ни словом не обмолвился о том, что кто-то в России его “зажимает” или “преследует”.

– Потом уже он рассказал в перерыве за кулисами, что в зале сидит какой-то “мордатый дядя” и записывает все его реплики. “С таким ухо надо держать востро!” – шутил Высоцкий. Он знал, откуда берутся такие зрители – “назвался представителем “Беларусьтрактора”, а на самом деле был прислан КГБ”.

После концерта в гримуборной с актером беседовали какие-то “товарищи”. Владимир Семенович, чувствуя неподдельный интерес к своей персоне, объяснил им, что Марина Влади с детьми осталась в гостях у Фиделя Кастро, и что он тоже скоро вылетает в Гавану. Лукавил, конечно, Высоцкий – его жена была в те дни на съемках во Франции, а сам он, не поставив в известность советские власти, тайно прилетел из Франкфурта. Кстати, в Торонто мне рассказали интересную историю, связанную с гостиницей, где останавливался Владимир Высоцкий. В свое время там поселили Алексея Косыгина. Однажды утром какой-то венгерский иммигрант, прорвав оцепление, дал премьеру пощечину. Злоумышленника арестовали и допросили. Оказалось, что он нанес оскорбление главе советского правительства за венгерские события 1956 года. Через час венгра отпустили, так как “холодная война” была в разгаре. Владимиру Семеновичу эту историю рассказали по дороге на Ниагарский водопад…

 
Вверх
Академия фэн-шуй Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика